Обида-Мученик редкостный зануда и надоедала... А, главное, он великий почемучка, то есть сильно любопытствующий человек. И еще: был Обида-Мученик добрым человеком, это он нашел Молчуна в лесу и притащил его в деревню... («Обида-Мученик Стругацких») Так вот, чтобы сделать мертвое живым, как оказалось, не достаточно прислать это мертвое со звезд (сухой порошок идейного концентрата) а также поместить этот порошок в питательный бульон, надо еще пропустить через полученную жижу могучую электрическую искру, молнию... Все великие Обида-Мученики оправдывают свои шалости именно необходимостью высекания искры... («Молния, окно и дверь»)

С одной стороны, искра, слегка шуршащая, или грохочущая своим громом и молнией... С другой стороны, дверь, тонко скрипящая или бьющая наотмашь... С третьей стороны по указанию Баратынского «плач недужного младенца». Таковы координаты, из которых сплетается грандиозная литература созданная Обида-Мучениками, да и вообще, весь их идейный строй. По большей части все они зануды, плакальщики и пискуны... Хотят крикнуть, а получается только пискнуть... Такой вот получается казус: вошел в дверь Мокрец, извращенец, громила, полузверь, а выпорхнул из двери недужный младенчик, чахоточный, на тонких ножках, с надрывающейся душой. Но Человек! А Человек — это звучит не гордо! («Плач недужного младенца»)

— Теперь так много пишут о животных. Это выражение тоски по свободной, естественной жизни. Но жизнь естественная для человека, — это жизнь человеческая... И никаких, как видим, заигрываний с внутренним медведем. Таким образом, Обида-Мученики хоть и чувствуют в себе остатки зверства, но уже не приветствуют их и всячески пытаются от них очиститься... И стать Антизверем... («Антизверь») Кормщик — это разумеется о Прогрессорах, пловец — это намек на Ихтиандра, то бишь Мокрецов. Ну, а сохнущие одежды — это прощание с Мокрецами, поход к состоянию гимнопевца, то есть Человека! («Береговая тема»)

Жизненный порыв (сокращенно — Жэ Пэ), зародившись, развертывается через серию взрывов... Стало быть, вся наша жизнь сплошные разряды молнии и творческие взрывы. Пламенный Бергсон отрицал, как причину эволюции, пошлое с его точки зрения приспособление к обстоятельствам, так называемый механицизм (камень в огород Дарвина), а также туповатую реализацию некого изначального общего плана, так называемую телеологию... («Жизненный порыв Анри Бергсона») — И он мне грудь рассек мечом, И сердце трепетное вынул И угль, пылающий огнем, Во грудь отверстую водвинул. Вот, собственно, и все! Вот чего на самом деле так не хватало литераторам-Мокрецам. Не зеркала им нужны были, а пылающий уголь... («Рейтинг мировой прозы»)

Единственное достоинство этих героев в том, что они неуничтожимы. То есть, конкретно Грегора Замзу или Самсона Вырина можно уничтожить, но как класс все эти ничтожные людишки неистребимы совершенно. И это хорошо! Потому что именно они, собственно, и есть человечество — уже не звери, но еще далеко не боги. («Ничтожные, но не уничтоженные») — Нет ни в чем вам благодати, С счастием у вас разлад: И прекрасны вы некстати И умны вы невпопад. Какие уж тут прорывы? То есть порывы-то есть, вся литература обида-мученическая — одни сплошные порывы... Но, увы, никаких реальных прорывов! И главная мораль: — Ни одна звезда не отклоняется от своего пути. («Все ходят по цепи кругом»)

Образованные Обида-Мученики видимо лишаются львиной доли своего Жизненного порыва. Изобретателю нужен кураж, наглость дилетанта, а высокое образование рождает осознание своей мизерности и ничтожности... Их мозг, как уже было сказано, имеет форму вопросительного знака. Образование кладет этот вопрос на наковальню и очень больно бьет по нему. Ну кому же такое понравится? («Сомнений тонкий голосок») Языковая гениальность, если с ней правильно обращаться, заменяет Обида-Мученикам мозг... Став первыми людьми на земле, Обида-Мученики велели своим последователям идти путем разума. А еще оптимизма... («Да здравствует солнце, да скроется тьма!»)